Две весталки восстанут

95(IV)

222 г. н.э.

Вне алгритмов, событие до настоящего момента (до 18 марта 1558 г.)

 

Le regne à deux laisse bien peu tiendront,

Trois ans sept mois passes feront le guerre.

Les deux vestals contre rebeleront.

Victor puis nay en Armonique terre.

 

Царство, оставленное двоим, недолго удержат,

Три года семь месяцев спустя начнут войну.

Две весталки против восстанут.

Победитель – позже рожденный в Армоникской земле.

 

Перед нами ещё один катрен-аллюзия, не подчиняющийся алгоритмам датирования. Он подобен 55-му катрену из этой же четвёртой центурии, т.е. описывает античные события, имевшие место в древнем Риме. Не буду подробно останавливаться на причинах появления таких четверостиший в «Пророчествх», о них уже неоднократно говорилось при анализе катренов и того же катрена 55(IV). Если коротко – привести тысячу повторяющися номеров в центуриях к определённым датам – очень непростая задача, и без исключения из правил не решаема. Информация, получаемая Нострадамусом, изначально не носила поступательного хронологического порядка, и к тому же в разных объёмах (однокатренники и многокатренники), а отсюда хаотическое заполнение центурий катренами, и как следствие – появление пустующих номеров в центуриях, которые приходилось заполнять катренами с «открытыми датами», «алхимическими текстами», всевозможными градусами, и даже вот такими аллюзиями.

Но обратимся к катрену. Почему он об античности? Первая строка явно говорит о двух соправителях (дуумвирах), а такая форма правления была очень распространенной в древнеримской империи. Речь идёт о двух равноправных наследниках, которым власть досталась мирным путём по наследству («царство оставлено двоим»). Весталки тоже из древнеримского мира, хотя здесь могут быть символическим образом каких-то женщин, всё-таки третья строка. Пример тому катрен 71(IV), где под весталкми Нострадамус скрыл дочерей российского монарха Николая II. И войны в древнеримской империи были довольно частым явлением, а в катрене, похоже, упоминается одна из них. Остаётся непонятной «Арморикская земля», завершающая катрен, но она должна проясниться, когда мы поймём кто этот «позже рождённый победитель» (т.е. младший) среди участников событий.

Задача облегчается тем, что прямое вмешательство женщин в гражданские войны Рима, а тем более их провоцирование (а это, похоже, кроется в третьей строке катрена) – событие уникальное, и должно было оставить заметный след в его истории. Ищите женщину, как говорят французы, и вы поймёте о чём этот катрен. Оказывается, во времена правления династии Северов (193 – 235) такая женщина была, и не одна. В энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона они обозначены как «Юлии Сирийские – римские империатрицы и родственницы императоров III века. Этими именами объединяются четыре выдающися женщины, связанные между собой происхождением из одной даровитой и предприимчивой сирийской семьи, проводившие в общем однородные начала религиозной политики.

Начало этому семейству Юлий было положено двумя сёстрами: Юлией Домной – женой самого императора Септимия Севера (женой стала ещё в бытность того сенатором) и её старшей сестрой Юлией Месой, у которой было две дочери – Юлия Соэмия и Юлия Мамея. Сестра империатрицы со своими дочерьми и есть те «восставшие весталки», а империатрица Юлия Домна вскоре после смерти мужа и гибели своих сыновей умерла от от горя и болезни, не дожив до главных событий этого катрена. К такому подробному знакомству с «весталками» вынуждает запутанность всей дальнейшей истории.

Итак, возвращаемся к первой строке катрена и в начало всех событий. После смерти Септимия Севера (146 – 211) власть в империи по завещанию оказывается у его сыновей Каракаллы и Геты («Царство оставлено двоим»), т.е. они были соправителями, но недолго. Старший Каракалла, стремившийся к единоличной власти, уже в декабре 211 г. коварно убивает Гету. Став единоличным правителем, он вскоре начинает ряд бесславных войн с соседями империи, основной целью которых был банальный грабёж. Но весной 216 г. Каракалла начал большую войну против Парфии, ставшую началом его конца. Возможно, что именно её подразумевает Нострдамус во второй строке, но до неё не три года и семь месяцев, а чуть больше четырёх лет, если отсчитывать от начала самостоятельного правления Каракаллы (26 декабря 211 г.). Но, скорее всего, три года семь месяцев следует понимать как 3 года ± 7 месяцев, т.е. семь месяцев – это та самая погрешность, что заложена у Нострадамуса во всех хронологических расчётах. Не так и далеко от истины, а может Нострадамус и прав, ведь ему было доступно не только будущее, но и прошлое. И ещё одна неточность во второй строке – не «начнут войну», а «начнёт войну», с декабря 211г. Каракалла правил сам.

Вероломность Каракаллы и его оскорбительные действия по оношению к могилам царей вызвали у парфян справедливое ожесточение. Они собрали большую армию и выступили в поход против римлян. Желая прекратить продолжение войны и опасаясь за свою жизнь, императорский префект претория (высшее должностное лицо при императоре) Макрин организовал заговор против Каракаллы, в результате которого тот был убит 8 апреля 217 г. А уже 11апреля 217 г. Макрин войсками был провозглашён императором. Вскоре после этих событий Юлия Домна умирает, и вот тут, образно говоря, на сцене появляются «весталки». Пользуясь своим положением и влиянием, Юлия Меса начала агитировать против Макрина и призывать легионы выступить против него. В мае 218 г. по империи прошла весть, что в городе Эмесе (родина Юлий Сирийских) появился легальный наследник Кракаллы, и это был приговор Макрину, легионы восстали против него, вскоре он был схвачен и убит.

Появившегося неожиданно наследника звали Гелиогабалом (204 – 222), он был сыном Юлии Соэмии – старшей дочери Месы. Гелиогабал объявил себя незаконнорожденным сыном Каракаллы. По слухам, Юлия Соэмия состояла в любовной связи с Каракаллой, и её сын родился именно от младшего Севера, а не от законного супруга. Была ли это правда или нет не столь важно, главное – этим ходом Соэмия (не без участия своей мамы) вернула власть династии Северов, и стала матерью императора.

Отношения Гелиогабала с мтерью и бабкой сложились хорошие, а их влияние на него и поддержка вначале правления были сильными. Не зря Макрин, будучи императором, объявил войну этим женщинам наравне с Гелиогабалом. Они стали первыми женщинами, допущенными в Сенат и получившими титулы сенаторов, а их изображения часто появлялись на монетах и документах того времени, что было уникальным явлением для Римской империи. Фактически Юлия Меса правила империей.

Гелиогабал хотя и был ещё молод (14 лет на момент провозглашения императором), но моральным уродом оказался ещё тем. Его вызывающе развратное поведение возмутило даже Преторианскую гвардию (императорская гврдия). И это в Риме, не отличавшемся высокими моральными устоями. Понимая, что ничем хорошим это не закончится, его бабка – Юлия Меса убедила Гелиогабала назначить своего двоюродного брата Александра преемником и даровать титул цезаря. Александр Север (208 – 235) был сыном другой дочери Месы – Юлии Мамеи. Он был полной противоположностью Гелиогабалу, благодаря греко-римскому воспитанию и высокому уровню образованности. Александр тоже стал императором в 14 лет и находился под полным влиянием своей матери и бабки, которые старались стереть негативное впечатление, оставленное Гелиогабалом. Была восстановлена аристократическая форма правления вместо тиранической, женщинам снова запретили посещать заседания Сената.

Поделись с друзьями:

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *